Вот эти Традиции:
1. Наше общее благополучие должно стоять на первом месте; личное выздоровление зависит от единства "АА".
2. В делах нашей группы есть лишь один высший авторитет - любящий Бог, воспринимаемый нами в том виде, в котором Он может выражать Себя в нашем групповом сознании. Наши руководители всего лишь облеченные доверием исполнители, они не приказывают.
3. Единственное условие для того, чтобы стать членом "АА" - это желание бросить пить.
4. Каждая группа должна быть вполне самостоятельной, за исключением дел, затрагивающих другие группы или "АА" в целом.
5. У каждой группы есть лишь одна главная цель - донести наши идеи до тех алкоголиков, которые все еще страдают.
6. Группе "АА" никогда не следует поддерживать, финансировать или предоставлять имя "АА" для использования какой-либо родственной организации или посторонней компании, чтобы проблемы, связанные с деньгами, собственностью или престижем, не отвлекали нас от нашей главной цели.
7. Каждой группе "АА" следует полностью опираться на собственные силы, отказываясь от помощи извне.
8. Сообщество Анонимных Алкоголиков должно всегда оставаться непрофессиональным объединением, однако наши службы могут нанимать работников, обладающих определенной квалификацией.
9. Сообществу "АА" никогда не следует обзаводиться жесткой системой управления; однако мы можем создавать службы или комитеты, непосредственно подчиненные тем, кого они обслуживают.
10. Сообщество Анонимных Алкоголиков не придерживается какого-либо мнения по вопросам, не относящимся к его деятельности; поэтому имя "АА" не следует вовлекать в какие-либо общественные дискуссии.
11. Наша политика во взаимоотношениях с общественностью основывается на привлекательности наших идей, а не на их пропаганде; мы должны всегда сохранять анонимность во всех наших контактах с прессой, радио и ТВ.
12. Анонимность - духовная основа всех наших Традиций, постоянно напоминающая нам о том, что главным являются принципы, а не личности.
На индивидуальном уровне анонимность обеспечивает для всех членов "АА" гарантию того, что о них не станет известно как об алкоголиках за пределами комнат, в которых проходят собрания, что особенно существенно для новичков. Однако в своих личных отношениях с людьми члены "АА" вольны говорить о себе как о выздоравливающих алкоголиках. Принцип анонимности имеет огромное духовное значение. Он напоминает участникам движения о том, что они должны отдавать предпочтение принципам, а не личностям, что они должны на практике следовать принципу подлинного смирения. Это необходимо для того, чтобы дарованное им огромное благо никогда не испортило их, чтобы в своей жизни они всегда с благодарностью размышляли о Нем, стоящим над всеми нами.
Когда в США в период Великой депрессии проблема алкоголизма вышла на первый план, представляя угрозу для здоровья всей нации, ее решением стали заниматься на государственном уровне. В штаге Миннесота в 50-х годах прошлого века одновременно в трех лечебных учреждениях начали вводить новые программы. Одной из важнейших составляющих миннесотской модели стала комплексность подхода, отражающая сложность самой проблемы химической зависимости как духовного-психо-социо-биологического заболевания. Были разработаны многоаспектные формы лечения и адаптации, а также профилактические, просветительские, образовательные и координирующие виды деятельности.
Таким образом возникла миннесотская модель, в основу которой (в сочетании с научным подходом - знаниями, накопленными психологами и наркологами) был положен опыт "АА", к тому времени уже хорошо известный и зарекомендовавший себя как наиболее эффективный.
Здесь врачи-наркологи могли снять пациенту абстинентный синдром, психологи - проработать те проблемы, которые прежде заставляли его бежать за бутылкой, консультант по вопросам брака - подсказать как войти в нормальные отношения с обществом и со своей семьей, социальные работники - проконсультировать как лучше сориентироваться в жизни после лечения, найти работу или приобрести специальность, священник - помочь задуматься о духовных причинах своей болезни и ответственности за свою жизнь.
В основу деятельности консультантов миннесотской модели был положен личный опыт.
Комплексность состоит еще и в том, что для такой работы необходимо огромное число обученных специалистов с целевой подготовкой, имеющих по сути дела новую специальность, еще никому не известную, в общих чертах предполагающую консультирование (по разным направлениям) в вопросах химических зависимостей. Подготовка и серьезное обучение таких сотрудников - еще одна часть миннесотской модели.
На основе 12-шаговой программы "АА" была также разработана Программа для Анонимных Наркоманов (АН), имеющая общие с "АА" принципы и традиции. Сегодня АН - одно из самых известных и мощных движений помощи наркоманам во всем мире. В последнее время большой проблемой общества стала еще одна из социальных зависимостей - пристрастие к азартным играм. Так появились группы Анонимных Игроков, работающие по тем же 12-ти шагам.
3. Можно ли считать группы "АА" религиозными группами и применять к ним догматические и канонические оценки?
В настоящее время в церковной среде ведутся дискуссии о том, насколько религиозным является движение "Анонимных алкоголиков" и о том, совместимо ли оно с учением Православной Церкви. Некоторые священнослужители относятся к нему негативно, т.к. считают, что происходит подмена церковных таинств и людей под предлогом борьбы с алкогольной зависимостью вовлекают в новую секту.
Этот вопрос очень важен и серьезен, поэтому требует детального рассмотрения.
Общепринято, что религия определяется наличием трех признаков: учения о высших силах; учения, регламентирующего отношения с высшими силами; организации людей, реализующей практику связи с высшими силами, воплощая в жизнь первые два пункта.
Остановимся подробно на каждом из этих признаков.
Признают ли участники групп самопомощи Высшую Силу? Безусловно, да. Существует ли, например, у "АА" некое учение о конкретных высших силах и, что самое важное, существует ли разработанная практика, направленная именно на осуществление связи с конкретными высшими силами? Существует ли у "АА" учение о посмертной жизни? Ответ очевиден - нет. В группах "АА" настаивается, что каждый молится так, так как он это понимает. Церковный запрет на молитву с представителями других религий тут не действует, поскольку все собравшиеся молятся не некоему единому навязанному со стороны "АА" божеству, а каждый молится тому Богу, которому он лично доверяет.
Вспомним пример с пророком Ионой. Когда началась буря, то все корабельщики стали молиться свои богам. При этом самому Ионе не ставилось в вину то, что плавал с язычниками и был среди молящихся иноверцев. Подобно этому и алкоголики. Они все в группах самопомощи могут взывать своим богам, но те из них, кто ведает Истинного Бога, воззовет к Нему.
Если на собрание придет христианин, то Сообщество Анонимных алкоголиков предоставляет ему возможность молиться именно Господу Иисусу Христу, в то время как пришедший мусульманин будет лично обращаться в молитве к своему Богу. Группы "АА" нашли уникальный механизм, который помогает людям сделать первый шаг к исцелению через свою веру, но при этом сохраняется религиозная и культурная самоидентификация.
Для любого образованного человека этого рассуждения должно быть достаточно, чтобы честно согласиться с тем, что о себе говорят представители групп самопомощи. Они утверждают свою внерелигиозность и ставят своей целью помочь несчастным людям, больным алкоголизмом, наркоманией или другой зависимостью.
Для человека, знакомого с обсуждаемым вопросом не понаслышке, очевидно, что обвинение движения "АА" в религиозности - это невежество. Программа движения не содержит никаких конфессиональных идей. Обвинение "АА" в экуменизме и сектантстве тоже лишены основания. Сектантство имеет очевидную симптоматику: наличие харизматического ("исключительно одаренного") лидера, систему тайн и ограбление. Сначала - духовное, а потом обязательно и физическое. В обществе "АА" очень прочные традиции, которые противостоят появлению харизматических лидеров.
Церковь сотрудничает с разными организациями, но не требует от них церковности. Если бы "АА" выдавали себя за Церковь, то следовало бы требовать догматической точности, но они не выдают себя за Церковь. У нас нет и не может быть к ним ни догматических, ни канонических претензий.
Хотелось бы отметить, что при решении спорных вопросов в Церкви необходимо руководствоваться следующими свидетельствами Священного Писания:
а) притча о плевелах.
Царство Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем; когда же люди спали, пришел враг его и посеял между пшеницею плевелы и ушел; когда взошла зелень и показался плод, тогда явились и плевелы. Придя же, рабы домовладыки сказали ему: господин! не доброе ли семя сеял ты на поле твоем? откуда же на нем плевелы? Он же сказал им: враг человека сделал это. А рабы сказали ему: хочешь ли, мы пойдем, выберем их? Но он сказал: нет, - чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы; и во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в снопы, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою (Мф. 13: 24-30);
б) и они пошли и вошли в селение Самарянское; чтобы приготовить для Него; но там не приняли Его, потому что Он имел вид путешествующего в Иерусалим. Видя то, ученики Его, Иаков и Иоанн, сказали: Господи! хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их, как и Илия сделал? Но Он, обратившись к ним, запретил им и сказал: не знаете, какого вы духа; ибо Сын Человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать (Лк. 9: 52-56);
в) рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины, чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю (2Тим. 2: 24-26);
г) умоляю вас поступать достойно звания, в которое вы призваны, со всяким смиренномудрием и кротостью и долготерпением, снисходя друг ко другу любовью, стараясь сохранять единство духа в союзе мира (Еф. 4: 1-3);
д) будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением (1 Петр. 3: 15);
е) Мудр ли и разумен кто из вас, докажи это на самом деле добрым поведением с мудрою кротостью (Иак. 3: 13);
ж) слышу, что, когда вы собираетесь в церковь, между вами бывают разделения, чему отчасти и верю. Ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные (1Кор. 11: 18-19);
з) Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5:22-23).
Некоторые традиции групп "Анонимных Алкоголиков" сильно смущают часть православной общественности, звучат обвинения в сектантстве в адрес этого движения. Для разъяснения спорного вопроса обратимся к интервью 2003 года, данному Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II наместнику Данилова монастыря архимандриту Алексию (Поликарпову), [1] а также к мнению других церковнослужителей, пользующихся несомненным авторитетом и лично знакомых с деятельностью "АА".
Вопрос: Взгляды священников Русской Православной Церкви на проблему алкоголизма и наркомании зачастую различаются. Некоторые считают, что нужно использовать чисто духовный метод борьбы: молебны, акафисты, проживание в монастырях, посты, зароки воздержания, паломнические поездки и т. д. В то же время другие священники приветствуют и поддерживают практику "АА" и АН. Как Вы думаете, почему мнения священников разделились?
Ответ: Причиной подобного разномыслия является сложность проблемы алкоголизма и наркомании. Как уже много раз было отмечено, именно совместные усилия медиков, психологов и священников наилучшим образом способствуют преодолению алкогольной и наркотической зависимости.
Следует помнить, что выздоравливающий человек остро нуждается в заполнении своей душевно-духовной сферы, ранее заполненной наркотиками и алкоголем. И если Церковь не будет сотрудничать с обществами "Анонимных алкоголиков" и "Анонимных наркоманов", как, впрочем, и со многими другими подобными организациями, успешно работающими во всем мире, то ими займутся секты.
Вопрос: Некоторых священников смущает то, что на собраниях "АА" участники во время заключительной молитвы держат друг друга за руки. Но самым главным камнем преткновения является выражение: "Высшая Сила - Бог, как каждый Его понимает". Хотя в Программе говорится о Господе, о Боге, Который есть любовь. Но понятие "Высшая Сила" предлагается для неверующих алкоголиков и наркоманов, а таких в России очень много. Каково Ваше мнение по этому поводу?
Ответ: Традиции внешнего порядка, сформировавшиеся в подобных обществах, не имеют принципиального значения. Если люди, нуждающиеся в исцелении от страшной язвы, обращаются душой к Богу, то неразумно закрывать перед ними двери Церкви только потому, что они держатся за руки, стоя на молитве. Несомненно, высоты богословия могут быть поначалу недоступны им. Однако это не означает, что в практической деятельности по реабилитации алкоголиков и наркозависимых следует сознательно упрощать те или иные положения христианской веры. Такая деятельность должна быть неразрывно связана с катехизаторскими мероприятиями, с вовлечением страждущих от алкоголя и наркотиков в полноценную церковную жизнь.
Методы Сообщества Анонимных Алкоголиков, в частности обращение к Богу как к Высшей Силе, допустимы при работе с недостаточно воцерковленными людьми - считает Антоний, митрополит Сурожский и говорит о взаимопомощи, лежащей в основе деятельности "АА".
"Я думаю, что все светлое, вдохновляющее и целительное, если человек находит это внутри себя, пусть даже не зная о Боге, - от Бога". [1]
"Я думаю, потому что их (священников, которые против "АА" - прим. сост.) учили в семинарии, что все вопросы можно решать только духовно. Они полагают, что это лишь духовная проблема. А духовного разрешения у них нет, потому что ни опытом, ни знаниями по этому вопросу они не обладают.
Вот человек искренне кается, причащается, от всей души молится, ведет духовную жизнь достаточно долго, лет пять, а потом срывается и опять пьет. Бывают такие случаи, и их немало. Человек не знает, что ему делать. Некоторые кончают жизнь самоубийством от отчаяния: "Господи, я в Тебя верю, я причащаюсь, а Ты мне не помогаешь. Я Тебя прошу, почему Ты мне не помогаешь?"
Я думаю, что Бог может ответить так: "Вот Я тебе дал пятилетний перерыв, Я тебе показал, что ты можешь не пить. Теперь смирись, обратись к таким же, как ты. Не в одиночку, а с ними попытайся справиться со своей бедой, и ты увидишь, что и в тебе вырастут силы, и другие люди тебе помогут, и ты поможешь другим".
Некоторые священники против организации "АА" еще и потому, что они слишком надеются на свои священнические силы, они не знают проблемы - это первое и самое важное.
Да. Есть такие направления медицины, которые духовные лица отвергают. Люди просто плохо разбираются в предмете. Возможно, в России их еще отпугивает и то, что движение "АА" пришло из Америки." [1]
"Мне представляется, что для того чтобы сообщество "АА" могло охватывать неверующих, воспитанных в среде атеизма людей, слово "Бог" заменили словосочетанием "Высшая Сила, как каждый Ее понимает, Сила, более могущественная, чем я". Например, я встречал людей, которые не верят в Бога, они не могут пока в Него поверить, но они уважают Церковь. Для них понятие "Высшая Сила" более приемлемо.
Я думаю, что если человек даже не знает о Боге, но действует согласно с Божьими дарованиями, он может открыть Путь. Я вспоминаю один разговор. Ко мне подошел молодой офицер и говорит: "Судя по вашему облачению, вы верующий?" Я говорю: "Да". Он продолжает: "А вот я - безбожник, что вы на это скажете?" Отвечаю ему: "Мне очень вас жалко". Офицер спрашивает: "А что у меня общего с Богом, чтобы я в Него верил?" Я ему говорю: "А вы во что-нибудь верите?" Отвечает: "Да. Я верю в человека". Я сказал: "Вот это у вас с Богом общее. Только Бог верит в человека гораздо больше, чем вы. Он человека создал, Он Сам стал Человеком, Он за него умер, и Он продолжает нас любить, несмотря на то, что мы такие". Он на меня посмотрел и сказал: "Эх, так об этом подумать стоит!" Так вот, понимаете, этот человек неверующий, но у него с Богом общая вера в человека. Так что я считаю, что эту фразу: "Высшая Сила" - вполне можно применять". [1]
Одной из причин негативного отношения к Сообществу Анонимных Алкоголиков со стороны некоторой части православной общественности Алексий, архиепископ Орехово-Зуевский называет недостаточную информированность. Также владыка говорит о том, что порой в среде священства недостаточно любви к человеку, к личности, есть терпение, но мало смирения, мало готовности выслушивать конкретные проблемы конкретного исповедника, особенно если он страдает тем или иным видом зависимости.
"Против - из-за кичливости и незнания. Многие священники совершенно не знакомы с этой нелегкой проблемой и не знают Программы "АА". Они безапелляционно выносят свои суждения, и, подчас, негативные. Чтобы говорить об алкоголизме и наркомании, эту проблему нужно изучать, ее нужно знать, нужно хотя бы прочитать одну две книги, посетить хотя бы одно собрание.
Еще, можно сказать, это происходит из-за отсутствия любви, которая есть дар Божий, из-за неуважения к личности. Подчас священник через силу, нехотя, с плохо скрываемым отвращением выслушивает пришедшего к нему трясущегося алкоголика. Он думает, что тем самым вырабатывает в себе смирение, но "от терпения до смирения очень большое расстояние" [1].
О недопустимости формализма при оценке деятельности движения "АА" говорит и игумен Петр (Мещеринов). Он также обращает внимание на то, что возникновение данной проблемы свидетельствует не столько о сомнительности методов работы "АА", могущих ассоциироваться с сектантством, сколько о нездоровом настроении и недоверии Господу той части Церкви, которая активно не приемлет эту организацию.
"Реабилитационная программа "12 шагов" вызывает ожесточенное отторжение некоторой части православной общественности. Мне хочется сказать о тех проблемах, которые высветились в церковной среде благодаря соприкосновению с "АА". Вот главный вопрос - какие мы, православные? Что для нас наша вера, наша Церковь? И вот что видно: мы всего боимся. Дал нам Бог духа не боязни, но силы и любви и целомудрия (2 Тим. 1, 7); ничего этого нет в нашей жизни.
Мы боимся того, что люди на собраниях "АА" берутся за руки. Другими словами, мы боимся элементарного проявления человеческой солидарности. Это - плод нашего православного христианства? Мы боимся "недогматических молитв"; что же, давайте во всех случаях жизни читать только "Символ веры" и ни в коем случае не обращаться к Богу с различными нуждами своими словами. Этому учит нас Православие? Мы ежимся от того, что люди, еще не нашедшие Христа, но уже обращающиеся к Богу и ищущие Его помощи и поддержки, называют Его "Высшей Силой". А что, Бог - не Высшая разве Сила? Если бы Его назвали, ну скажем, "низшим бессилием" - то да, тогда бы мы справедливо возмутились бы. А когда называется одно из имен Бога и мы начинаем шуметь, что это плохо, опасно и проч., значит Православие для нас - это не дух любви, силы и целомудрия, но всего лишь лексика. Не соответствуешь лексике - значит, не православный, так получается. Итак, христианство - это лексика. Вот что для нас наша вера и наша Церковь: не любовь Христова, не сама жизнь, а внешние десятистепенные вещи. В Евангелии такое состояние души называется фарисейством и объявляется Господом хулою на Духа Святого, грехом, который не простится ни в сем веке, ни в будущем (Лк. 12, 10).
Часто говорят и пишут, что "АА" - западная вещь, нам не подходит, у нас свои методы борьбы с алкоголизмом. Это очень хорошо. Пусть будет разнообразие опыта. Но, встает вопрос, где они, эти методы? Где плоды нашей деятельности, которую мы могли бы противопоставить опыту "АА"? В том-то и дело, что реальных плодов, сколько-нибудь массовых, нет. Отдельные случаи не показатель. Если бы у нас была успешная тиражируемая система реабилитации, которую можно было противопоставить "АА" - тогда наши речи имели бы вес. А так ничего своего не имеем, а только злобствуем; спрашивается, как к нам будут относиться внешние? Факты говорят о том, что с середины 90-х серьезного роста "православной наркологии" нет. "АА" - прекрасно развиваются.
Какая цена нашему Православию на деле, а не на словах? Противники "АА" утверждают, что у нас есть дореволюционный опыт обществ трезвости, а "АА" пришли с запада, следовательно, они плохи. Откройте словарь Брокгауза и Эфрона, и почитайте о братствах трезвости в России. Зародились-то они в Америке (да-да! вот насмешка истории!) в конце XVIII века и только десятилетия спустя появились в России.
Каким призвано быть церковное отношение к "АА", а также к другим новым или западным вещам, касающимся реабилитационной, социальной (напр., ювенальная юстиция) и прочих сфер деятельности? Как известно, у Церкви есть два подхода. Первый называется "акривией" - это строгое, буквальное соблюдение канонов. Второй - "икономией", то есть снисходительным, пастырским отношением к жизни. Исторически Церковь всегда в 99 % случаев использовала икономический подход и крайне редко, в случаях особой и крайней необходимости, руководствовалась акривией. Перед нами не просто абстрактная проблема, а горе, несчастье, болезнь, поломанные жизни алкоголиков и членов их семей, по большей части нецерковных, порой неверующих. Появляется метод, реально помогающий. Как должна действовать Церковь? Разумеется, церковно, руководствуясь словами апостола Павла: всё испытывайте, хорошего держитесь (1 Фесс. 5, 21) и исходя из крайнего пастырского снисхождения. Не нужно придавать догматического значения "Высшей Силе" и тому, что люди берутся за руки. Не нужно придумывать, что собрания "подменяют" Таинство Исповеди, а нужно просто потерпеть немощь и несовершенство пришедших на собрание больных людей (именно об этом, кстати, говорил и Патриарх: "Традиции внешнего порядка, сформировавшиеся в подобных сообществах, не имеют принципиального значения. Если люди, нуждающиеся в исцелении от страшной язвы, обращаются душой к Богу, то неразумно закрывать перед ними двери Церкви только потому, что они держатся за руки, стоя на молитве. Несомненно, высоты богословия могут быть поначалу недоступны им…"). И практика показывает правильность этого подхода: многие воцерковляются и становятся православными христианами… А акривией тут ничего не добьешься, тем более что в основе ее в данном случае лежит не разумное соблюдение интересов Церкви, а совершенно детские аргументы "не наше - значит, плохое", порождающие злобу и мракобесие в церковной упаковке.
Нередко можно слышать претензии в адрес государственных и общественных деятелей, использующих в своей практике не одобряемые Церковью методы социальной работы, и голоса о недопустимости сотрудничества с ними Церкви. Во-первых, нужно совершенно отчетливо понимать, что мы не можем предъявлять церковные претензии нецерковным людям. Представьте, что мы пришли в английский парламент, взобрались на трибуну и выступили с горячей и, может быть, совершенно правильной речью… на русском языке. Уместны ли будут наши обиды и претензии к британским парламентариям, что они нас не поняли и вдобавок еще выражали свое недовольство? Не должны ли были мы обратиться к англичанам на английском языке или хотя бы воспользоваться услугами переводчика? Так и тут. Люди исходят из того, что кажется им добрым, нужным и полезным стране и людям. Априори считать, что в их деятельности они должны исходить исключительно из церковных позиций, и укорять их в том, что они из нее не исходят - ошибочно и нереалистично.
Во-вторых, мы должны быть компетентны, и если мы вмешиваемся в спор наркологов, скажем, о допустимости или недопустимости для лечения наркомании малых доз легких наркотиков, то мы должны быть вооружены специфическими профессиональными знаниями, а не кричать "с кондачка" идеологические лозунги. Кроме того, должна быть выработана четкая и ясная позиция Церкви по тому или иному обсуждаемому вопросу - Церкви, а не того, что какой-либо батюшка сказал одно, церковная газета - другое, православная радиостанция - третье, а какой-нибудь сайт - четвертое.
В-третьих, пусть даже мы убедились, что те или иные взгляды названных государственных и общественных деятелей на самом деле противоречат церковному учению. Как быть? Истерически анафематствовать? А будет ли от этого польза делу? Ведь за нами, кроме слов, как я уже сказал, по большей части, увы, ничего не стоит; а реальная возможность социальной работы - хотим ли мы этого или не хотим - в руках чиновников. Нужно именно сотрудничать и использовать для этого любую возможность. Если сотрудничество с нашей стороны совершается в духе Евангелия и Церкви, а не с позиции превозношения, назойливого учительства и "предъявления претензий", то постепенно, со временем истинный дух Христов, действующий через нас, приводит людей к пониманию позиции Церкви и к корректировке, а то и к изменению взглядов о добре и зле в христианскую сторону. И это единственный возможный для нас путь. Но тут уже все упирается в нас, а не в "плохих", "глобалистских", "продавшихся Западу" и проч. чиновников. Сможем мы явить Церковь как деятельную любовь Христову - изменятся и чиновники, и обстановка в стране. Не сможем, будем продолжать бессмысленный обличительный шум - ничего не добьемся, только окончательно дискредитируем Церковь в глазах внешних. Уже и так нас, православных, многие воспринимают по меньшей мере как неадекватных, зашоренных, всего боящихся и нередко непорядочных людей. Переломить такое восприятие - наша задача, и начинается она с того, что обличения, направленные на внешних, мы покаянно обратим на самих себя. Тогда перед нами откроется немалое поле для работы над нашими, а не чьими-то, ошибками.
Сейчас от Церкви нужна какая-то смиренная мудрость. А начинать нужно с того, чтобы с пониманием относиться к опыту групп Анонимных алкоголиков. Если выздоровление подтолкнет людей к духовному росту, то очевидно, что они не в какое-то другое место пойдут, а в тот храм, при котором работает группа. В силу сказанного, сотрудничество может быть только тогда, когда мы - Церковь - сделаем первый пастырский шаг, впустим "на нашу территорию" группы самопомощи".
V Отношение Православной Церкви и представителей наркологии к "АА".
1. Официальная позиция Русской Православной Церкви.
Позиция священноначалия Русской Православной Церкви по отношению к Сообществу Анонимных Алкоголиков и совместимости реализуемой ими программы "12 шагов" с православным вероучением частично уже была изложена нами в предыдущей главе. Теперь же остановимся на этом вопросе более подробно и для того, чтобы иметь целостное представление, приведем высказывания различных церковных деятелей, так или иначе знакомых с работой групп "АА".
В первую очередь обратимся к уже упоминавшемуся нами интервью 2003 года со Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II.
Вопрос: Ваше Святейшество! Возможно ли противостояние общественных сил порокам алкоголизма и наркомании? Как Вы считаете, наркомания и алкоголизм - это грех или болезнь? Является ли алкогольная и наркотическая зависимость лишь психосоматическим явлением или это более сложная проблема личности? И самое главное - как может Церковь противостоять этой беде?
Ответ: Проблему наркомании и алкоголизма нельзя рассматривать без учета духовной обстановки в России. С одной стороны, мы являемся свидетелями всестороннего развития церковной жизни: восстанавливаются ранее поруганные и разрушенные храмы и монастыри, открываются духовные школы, издается православная литература.
Однако духовно-нравственное состояние общества по-прежнему доставляет много поводов для беспокойства. Десятилетия гонений, которым подвергалась Церковь, экономические и социальные потрясения, проповедь "легкой и красивой" жизни, поток псевдокультуры, обрушившийся на нашу страну, - все это приносит весьма печальные плоды. К пьянству, терзающему наш народ уже не одно столетие, прибавилась новая беда - наркотики, причем это зло в основном распространяется среди молодого поколения. Статистические данные свидетельствуют о том, что каждый третий студент и ученик старших классов уже знаком с наркотиками на собственном опыте. Заставляют содрогнуться и цифры, свидетельствующие о детской преступности, теснейшим образом связанной с наркоманией и наркобизнесом. В последнее десятилетие значительно возросла алкоголизация России. По разным данным, не менее 20% населения подвержены алкоголизму. Из них лишь незначительная часть пытается хоть как-то бороться с пороком. В состоянии алкогольного опьянения совершается огромное количество преступлений. В немалой степени это обусловлено тяжелым наследием государственного атеизма, исторгавшего из человеческих сердец имя Божие и непреходящие Евангельские ценности. Поэтому важнейшей задачей сегодняшнего дня мы считаем не только воссоздание поруганных святынь, но и возрождение человеческих душ.
По глубокому убеждению Церкви, пьянство и наркомания - это грех, ставший болезнью. Мы знаем, как подчас трудно человеку, поработившему себя алкоголю или наркотикам, освободиться от пут страсти, разрушающей душу и тело. В такой ситуации работа врачей и психологов незаменима. Однако помощь будет эффективной лишь в том случае, если не будет ограничиваться мерами медицинского характера. Зависимость от рюмки и наркотика - прежде всего серьезный духовный недуг, ложная попытка заполнить внутреннюю пустоту, заглушить боль, уйти в иллюзорный мир. Поэтому Церковь требует от своих служителей и чад активности, обращаясь к каждому из них словами апостола Павла: Проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием (2 Тим. 4, 2). Пастырские беседы, исповедь, причащение Святых Тайн Христовых приводят алкоголика или наркомана к здоровой, активной жизни, возвращают его семье и обществу.
Необходима консолидация усилий Церкви и государственных структур, прежде всего медицинских. Уже сейчас некоторые священники активно занимаются помощью наркоманам и алкоголикам. Создаются церковные реабилитационные центры, братства и сестричества. Убежден, что эта деятельность будет расширяться и приносить благие плоды.
Вопрос: Помимо медикаментозных методик лечения от наркомании и пьянства существуют так называемые духовно ориентированные программы. Одна из самых известных - Программа Двенадцати Шагов, используемая всемирно известным сообществом "Анонимные алкоголики" ("АА") и "Анонимные наркоманы" (АН). Практически во всех странах мира существуют группы самопомощи "АА" и АН. Насколько применимо подобное начинание в России?
Ответ: Не следует с ходу отвергать и порицать идеи, даже если они рождены вне Православия, которые служат благу людей. Опыт, накопленный в Сообществах "Анонимных алкоголиков" и "Анонимных наркоманов", не должен быть проигнорирован в России - напротив, он должен стать предметом пристального изучения. Однако следует помнить, что методики, эффективно работающие за рубежом, иногда могут быть неприменимы у нас. Полагаю, что в условиях России и других православных стран, где десятки миллионов людей связывают духовное здравие с отеческой верой, нужно попытаться наполнить эти программы нашим религиозно-нравственным содержанием, сочетать их медицинские и психологические достижения с православной духовной основой.
Итак, Святейший Патриарх говорит о допустимости и даже желательности сотрудничества православной церкви с группами самопомощи, подчеркивает, что Церковь не должна быть закрытой для взаимодействия с другими организациями, следует активно перенимать лучшее из их опыта работы с зависимыми людьми, т.к. цель ставится одна - помощь больным алкоголизмом и наркоманией. Но при этом следует отметить важную вещь - речь идет не о слепом копировании западной модели, но о переосмысливании ее и наполнении новым содержанием, в большей мере отвечающим русскому менталитету и православной вере.
Антоний, митрополит Сурожский, чье мнение мы приводили при рассмотрении вопроса о религиозности "АА", также считает, что Церкви есть что передать этому сообществу и в свою очередь самой есть чему научиться. Следовательно, сотрудничество необходимо.
"И я думаю, что надо сотрудничать, учиться друг у друга. Скажем, Сообществу "АА" можно поучиться чему-то у православного мировоззрения - от глубины, от широты, от высоты. А нам можно научиться очень многому из их долголетнего опыта, и главное - пониманию. Пониманию и любви. Они любят друг друга. Неоспорим факт, что те анонимные алкоголики и наркоманы, которые приходят в Церковь, выздоравливают быстрее и успешнее, потому что есть среда и есть вдохновение". [1]
